четверг, 17 ноября 2016 г.

Тема дня

Тема дня

Судимость быстрого приготовления

Posted: 16 Nov 2016 11:01 PM PST

Верховный суд в очередной раз запретил аресты предпринимателей, а также «обезвредил» ст.159 — «мошенничество». Какую статью следующей приспособят для того, чтобы доить «экономических»?

Во вторник пленум Верховного суда Российской Федерации принял постановление, горячо одобренное адвокатским сообществом — да и планеркой «Новой газеты». Речь идет о запрете арестов за предпринимательскую деятельность, определение которой ВС (в очередной раз) конкретизировал.

Также Верховный суд запретил правоохранителям возбуждать уголовные дела по факту мошенничества (в различных его составах) без заявления потерпевших — то есть по собственной инициативе следствия.

Примечательно, что нечто подобное у нас в стране уже происходило, примерно шесть лет назад. Этот процесс получил известность как «медведевская либерализация». Напомню, тогда по инициативе президента Медведева целый ряд статей уголовного кодекса был декриминализирован, и также были запрещены аресты за предпринимательскую деятельность (Верховный суд, как и сейчас, дал развернутое разъяснение, что считать предпринимательством).

Раз уж пошла такая мода на памятники, то «медведевскую либерализацию» уголовного законодательства я бы тоже предложила считать прижизненным памятником этому человеку и политику. Нашим российским ландшафтам такой памятник был бы очень к лицу.

В те годы 171 и 174 статьи Уголовного кодекса (незаконное предпринимательство и отмывание преступных доходов) создали колоссальную кормовую для следователей самых разных ведомств. Не пробили чек в магазине? Пройдите на посадку! Продавали растворитель без лицензии? Тоже пройдите! Ах, закон не требует лицензии? Ну, это просто закон еще не принят, а вы все равно занимались незаконным предпринимательством. Так что — пройдите на посадку.

Эти статьи «быстрого приготовления» оказались удобны и следователям, предлагающим индульгенцию, и конкурентам, с аппетитом поглядывающим на чужой бизнес, и системе ФСИН, заинтересованной в том, чтобы номера «люкс» не пустовали. Ну а кто их займет, как не экономический?

Градус абсурда в подобного рода делах, возникавших по всей стране массово, надо думать, раскалил уже и президента. И вот он принял свои поправки, много людей по всей стране вышло из тюрем, за что большое Медведеву спасибо.

Но ровно сегодня, листая свои старые публикации, относящиеся к тому периоду, я наткнулась на любопытный комментарий Яны Яковлевой, президента некоммерческого партнерства «Бизнес-солидарность», которая сама незадолго до того едва отбилась от посадки как раз по 171/174 статьям. Мы с ней разговаривали именно по случаю той «либерализации»: «[После принятия поправок] заметна новая тенденция: все чаще против бизнесменов возбуждают дела по 159-й статье — "Мошенничество". Она не исключает ареста подследственного. И сроки по ней суровее», — сказала тогда Яна.

Ну вот, а сегодня мы видим, что применение 159 против предпринимателей за шесть лет оформилось из «тенденции» в отчетливый мейнстрим уголовного производства. Следователи даже не особенно стараются в части мотивации своих изысканий — прокурор и так все проштампует, судья и так все рассмотрит.

«В неустановленное время, в неустановленном месте подсудимым были осуществлены неустановленные действия, направленные на присвоение...» — подсудимые и подследственные не дадут соврать, насколько часто подобная формулировка попадается в многочисленных томах многочисленных уголовных дел.

Безусловно, всякий нормальный человек должен приветствовать очередную попытку Верховного суда прекратить этот сон разума в судах по всей стране. И, конечно, я тоже надеюсь, что теперь за мошенничество будут сажать хотя бы с оглядкой. Но некоторые новые обозначившиеся «тенденции» дают основания подозревать, что очень скоро подберется другой материал для творчества правоохранителей.

Вот рассмотрим такой любопытный случай, упоминавшийся как-то Ольгой Романовой. Некоторое время назад в Зеленограде посадили в тюрьму предпринимателя Руслана Телкова, торговавшего интерьерными тканями — по обвинению в нарушении авторских прав. Почувствуйте весь вкус предъявленного ему обвинения: следователь Марченков обнаружил некие зарубежные патенты на узор мраморного камня и узор «под леопарда», которые Телков, по его логике, незаконно воспроизводил на своих тканях.

Предприниматель отсидел весь присужденный ему срок, потеряв, конечно, за это время бизнес. Отказался даже выходить по амнистии, объявленной как раз «для экономических», — не признавал вину.

И ведь как-то обошелся следователь без статьи «Мошенничество». В уголовном кодексе есть пространство для маневра.

Так что вот я думаю, что на самом деле стоило бы запретить Верховному суду. Ему надо бы вынести запрет на бесконечное воспроизводство сюжетов Кафки в материалах дела и в последующих приговорах. Ну и, конечно, судьям стоит смелее защищать собственное достоинство от посягательств связки «следствие-прокурор». Потому что ведь не судьи зачастую выдумывают весь этот бред. Так зачем им сражаться за интересы посторонних бенефициаров?

Ольга Боброва
редактор отдела спецрепортажей

Москалькова заявила о необходимости реформы СИЗО

Posted: 16 Nov 2016 10:21 PM PST

Уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова заявила о необходимости реформировать СИЗО. Такое мнение она высказала в статье для газеты «Известия».

Среди причин для реформы Москалькова указывает правила встреч адвокатов с подзащитными: юристам приходится «в буквальном смысле слова биться, доказывая, что обвиняемые имеют конституционное право на защиту с самого момента задержания». Перед СИЗО адвокаты порой тянут жребий, чтобы распределить очередь на свидание с подзащитными.

«Низкая пропускная способность большинства СИЗО не обеспечивает условия работы адвокатов с подзащитными: максимум до 20 человек в день <...> Количество кабинетов в СИЗО не соответствует нормам проектирования следственных изоляторов и тюрем. По введенным в 2001 году нормам предусмотрены лимиты: 250 мест — 15 кабинетов, 500 мест — 30 кабинетов, 1000 — 45, 1500 — 60. На практике же дело обстоит весьма печально: хорошо, если есть половина от нормы», — пишет омбудсмен.

Cитуация усугубляется еще и тем, что следственные изоляторы в России переполнены, считает омбудсмен. В апреле в московских СИЗО содержалось более 11 тысяч человек, что на 47% превышает лимит. Москалькова объясняет это тем, что суды в силу закона не должны по закону учитывать лимиты наполнения следственных изоляторов.

В СИЗО не хватает младших инспекторов, которые обеспечивают вывод подозреваемых и обвиняемых в кабинеты следователей и адвокатов: допуск адвокатов к подзащитным идет медленно.

«Многолетняя судебная практика показывает, что для людей, не представляющих социальной опасности, вполне достаточно подписки о невыезде или домашнего ареста <...> Что же касается нехватки помещений, то адвокатское сообщество давно предлагает за свой счет поставить в тюремных дворах специальные вагончики для свиданий. Мера временная, но уже давно назревшая», — пишет она.

Чтобы поменять ситуацию, нужно работать в нескольких направлениях, считает Москалькова: открывать новые современные СИЗО, создавать и шире использовать электронные очереди и пореже избирать меру пресечения, связанную с лишением свободы.

Идолы против интернета

Posted: 16 Nov 2016 02:01 AM PST

Какая связь между воздвижением памятников и уничтожением газет?


Рядом с Петром I Церетели новоявленный князь Владимир — просто образец изящества. Если даже Петр, несмотря на все вопли москвичей (которые тогда еще допускались), будто каким ветром занесенный борщевик, вырос посреди Москвы-реки и за 20 лет как-то всем примелькался, значит, и про Владимира скоро забудут: побегут мимо не глядя. Стоят же по всем деревням Ленины да Крупские — иногда и с отбитыми носами, но сами уже никого не трогают.

Спасибо, что в 2007 году успели издать по-русски (хотя, говорят, и не в лучшем переводе) Маршалла Маклюэна, который с его «the Medium is the Message», «медиум есть сообщение», еще в книжке в 1964 году все это объяснил. Был такой странноватый канадский профессор, упрямый, как лесоруб. По-английски его «Понимание медиа» (переведенное затем на 33 языка) долго не хотели издавать: слишком было непривычно. Еще называя то, что мы теперь знаем как социальные сети, — «электричеством», он описал, по сути, конфигурацию современного информационного мира, как и место в нем идолов.

Одна из идей Маклюэна (их там много) состоит в том, что существуют как бы горизонтальные и вертикальные медиа. Первые покоряют пространства: волна смыслов на английском мгновенно прокатывается по всему миру. А вертикальные памятники через границы не ходят, но замахиваются на самоё время: местечко себе норовят застолбить навеки. Но это иллюзия: ведь идолы с острова Пасхи тоже несли какой-то «месседж», а кто теперь знает, какой?

Развивая мысль Маклюэна — ведь он просто никогда не доезжал до России, — между горизонтальными и вертикальными медиа существует обратная корреляция. Один за другим уходят главные редакторы лучших аналитических изданий, а Песков нам объясняет, что они это делают «по собственному желанию». Не вызвано ли оно тем, что в тени «вертикальных медиа» нормальным не выжить? В провинции памятники Сталину вырастают сами собой, как поганки, а «горизонтальные» газеты перестают производить живые смыслы. И не «каменные» ли эти «гости» только что изгнали из Союза журналистов собственно журналистов?

Укреплять нацию с помощью закона, как параллельно предложено сделать, — все равно что пытаться зачать ребенка Семейным кодексом. Но памятник тут тоже не поможет: он должен был бы стать следствием объединения нации, а не причиной. Между тем медиа, поддерживающие разнообразие смыслов и способные тем самым производить не фейки пропаганды, а общественный диалог, — истребляются.

Все же главная мысль Маклюэна («the Medium is the Message») состоит в том, что каждый новый «медиум» (он трактует это слово очень широко) меняет создавшее его человечество, и оно уже не может оставаться прежним — в этом и есть «месседж». Телефон изменил мир так, что и пространство, и время стали другими, утверждал Маклюэн (еще до появления мобильников, не говоря уж об интернете). Монументы теряют поклонников, если не приобретают способность быть симпатичными еще и по горизонтали. Поэтому современный человек чаще возводит памятники поэтам и собакам, и гораздо реже — правителям.

Почему непрактично при жизни ставить памятник самому себе, объясняется в песне: «…Кум докушал огурец/ И закончил с мукою:/ «Оказался наш отец/ Не отцом, а с…» Пока Роскомнадзор еще не заблокировал Галича «за экстремизм», найдите и послушайте: это о том, как зэки ломали памятник Сталину в 1956 году. Снесут ведь — как пить дать. Владимир-то с Иваном Грозным дольше простоят, под горячую руку про них никто и не вспомнит.

Мир становится другим, но неизменно в нем сохраняется не высеченное в камне, а сказанное. Сколько тысяч раз патриарх, заключая Молитву Господню, произносил в алтаре: «Яко Твое есть царство, сила и слава во веки веков…»? Это не про тиранов. И Сталин (или Иван Грозный как его реинкарнация) на одном иконостасе с Тем, Чьим наместником патриарх, по идее, должен быть на земле, это хуже, чем язычество, — это шизофрения: вот о чем следовало бы напомнить, открывая монумент. Кто-то из них тут лишний, и по мере выздоровления будет просто изглажен.

Леонид Никитинский
обозреватель, член СПЧ
на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)